На борту находились восемь мужчин, три женщины и мальчик, которых, как считается, поглотили воды Бассова пролива между Тасманией и материковой Австралией.
Один из пассажиров, 33-летний миссионер Англиканской церкви преподобный Хуберт Уоррен, летел в свой новый приход в пригороде Сиднея Энфилде. Его супруга Элли и четверо детей собирались последовать за ним на пароходе.
Последним подарком Уоррена своему восьмилетнему сыну Дэвиду был детекторный радиоприемник. Мальчик очень им дорожил.
Дэвид учился в интернате на Тасмании. После уроков мальчик возился с хитроумным прибором, изучая, как он работает. Не забывал он и про коммерческую сторону: сначала брал с одноклассников по пенни за прослушивание трансляций матчей по крикету, а через несколько лет уже и продавал самодельные копии приемника по пять шиллингов штука.
Юный Дэвид был, как теперь говорят, харизматичен. Парень был прекрасным оратором, и члены его семьи, глубоко религиозные люди, прочили ему карьеру евангелического проповедника.
Но этим надеждам не суждено было сбыться. Подарок преподобного Хуберта подтолкнул мальчика к изучению наук.
Как оказалось впоследствии, с большой пользой для миллионов людей.
Еще не достигнув 30-летнего возраста, Дэвид Уоррен получил дипломы университетов Сиднея и Мельбурна, а также степень доктора химических наук Имперского колледжа в Лондоне.
Он занимался ракетными двигателями и поступил на работу в Лабораторию воздухоплавательных исследований, подчинявшуюся министерству обороны Австралии и занимавшуюся конструированием самолетов.
В 1953 году Дэвида назначили членом экспертной комиссии, пытавшейся разгадать трагическую и весьма дорогостоящую загадку: почему главная надежда начинавшейся эры реактивного авиасообщения, первый британский реактивный авиалайнер "Де Хевилленд DH.106 Комета" регулярно попадает в катастрофы?
Он подозревал, что проблема кроется в топливных баках. Однако существовало и множество других версий, а все, с чем могли работать члены комиссии - мертвые тела и груды обломков. Эксперты собрались для всестороннего обсуждения имеющихся данных.
"Люди шумно обсуждали самые разные версии: ошибки пилотирования и подготовки экипажа, отрыв вертикального стабилизатора от фюзеляжа и еще десяток вещей, о которых я не имел ни малейшего представления", - вспоминал Дэвид Уоррен более полувека спустя.
"Я поймал себя на том, что думаю о портативном магнитофоне, который видел на торговой выставке в Сиднее. Немецкий прибор, "Минифон". Они утверждали, что он - первый в мире, ничего подобного до этого не было…"
"Минифон" рекламировался как диктофон для бизнесменов, чтобы они могли наговаривать на пленку свои письма, сидя в офисе, поезде или самолете, а скретарши потом могли бы их напечатать. У Дэвида был свой интерес: он увлекался музыкой, сам играл на кларнете, и диктофон был нужен ему, чтобы сделать бутлегерские записи выступления известного джазмена Вуди Хермана.
Однако, когда один из членов комиссии предположил, что "Комету" могли захватить в воздухе, в мозгу у Дэвида что-то щелкнуло.
Шансов, что на борту разбившегося самолета был работающий диктофон и что он пережил катастрофу, не было практически никаких. Но что, если в кабине каждого лайнера был бы постоянно работающий записывающий прибор? Если сделать его достаточно прочным, следователям больше не придется гадать - у них будет запись всего происходившего в кабине вплоть до момента катастрофы. Во всяком случае, они будут точно знать, что пилоты говорили и слышали.
Идея увлекла доктора Уоррена. Вернувшись в лабораторию, он поспешил изложить ее своему руководству.
К сожалению, начальство не разделило его энтузиазм. "Мне сказали: это не имеет отношения к химии или топливу. Ты - химик. Передай эту идею другой группе, а сам займись топливными баками", - вспоминал Дэвид.
No comments:
Post a Comment